Мария Шукшина: «Я учусь любить людей так, как мой отец»

Быть женщиной. Мария Шукшина — о ролях, детях и работе над собой

— Несмотря на то что вы очень востребованная актриса, профессионального актёрского образования у вас нет. Вы никогда не переживали по этому поводу?

Мария Шукшина родилась в 1967 г. Окончила факультет переводчиков Института иностранных языков им. М. Тореза. Снималась в фильмах «Американская дочь», «Похороните меня за плинтусом», «Брежнев», «Дело гастронома №1» и др.

— Я то и дело выслушиваю от режиссёров восторженные речи в духе: «Как же здорово, что ты не оканчивала никаких актёрских училищ!» По их мнению, я не испорчена актёрскими штампами, техниками, приёмами… В общем, не знаю, что они там имеют в виду, но мне приятно это слышать. В итоге я не то что не переживаю — я даже рада, что не имею диплома, что мне не пришлось работать на театральной сцене. Актёров, которые играют в театре, на съёмочной площадке сразу видно. Они говорят поставленными голосами, принимают какие-то странные позы, постоянно уходят в штампы. Ужас! Никакой органичности, никакой естественности! По-моему, театр портит актёра, если он, конечно, не является Артистом с большой буквы, каковых всегда было не так много.

— То есть театр вы не любите?

— Да, не люблю. Ну не мой это вид искусства… Я счастлива, что имею образование переводчика. Знание языков не сравнится ни с каким актёрским образованием. (Смеётся). Во-первых, точно не останешься без работы, а во-вторых, выезжая за рубеж, чувствуешь себя свободным.

«Мы – разные»

— А вы никогда не думали о том, чтобы отправить своих детей жить и учиться за границу?

— Конечно, думала. Я даже предложила своему старшему сыну Макару этот вариант, но он категорически отказался.

— И какие у него аргументы для отказа?

— Аргумент один — он вообще не хочет учиться. (Смеётся.) У него сейчас переходный возраст. Увы, школьное обучение у него тяжело идёт. Если бы мне в его возрасте предложили уехать жить и учиться за границу, я ухватилась бы за эту возможность руками и ногами. Но, наверное, мы с ним слишком разные в этом плане.

— То, как вы воспитываете своих детей, отличается от того, как воспитывали вас?

— Я очень благодарна маме за то, что никакого особого надзора с её стороны не было. Я училась на собственных ошибках, с детства привыкала отвечать за свои поступки, самостоятельно принимать решения. Мне нравится такая педагогическая система, и я её применила в отношении дочери.

Дочь Аня делает успехи в карьере и вообще большая умница — я ею очень горжусь. С мальчишками же без надзора никак нельзя. Они другие по природе. Я стараюсь их контролировать, но при этом так, чтобы это не было особо заметно.

Для чего?

— Писательница Людмила Улицкая говорит: главный вопрос, который нужно задать самому себе в трудной ситуации, — не «За что?», а «Для чего?»

— Абсолютно верно. C годами больше не возникает вопросов: «Ну за что мне это?» Умный человек знает, что ему нужно изменить в себе, чтобы не получать больше по башке от Бога за то или иное. Нужна постоянная работа над собой. Надо читать умные книжки, разговаривать с умными людьми, смотреть умные передачи. Вот путь развития. Сегодня я восстанавливаюсь тем, что читаю собрание сочинений Льва Толстого. 17-й том, «Определение религии — веры». О будущей жизни вне времени и пространства, о душе, о значении христианской религии. У человека непременно должна быть надежда, которую даёт как раз вера. Без веры тяжело жить.

— Есть роли, которые для вас табу?

— Никогда не играю смерть! Моя героиня может умереть, но только не в кадре. Я уверена: то, что ты делаешь в кино, проецируется на реальную жизнь. А то, что в жизни происходит, проецируется на кино. Можете называть это мистикой. Но человек верующий скажет, что с такими вещами, как смерть в кадре, играть нельзя.

— А вообще вам какие роли больше по душе, как женщине? Одна актриса призналась, что обожает играть героинь-красоток с шикарным макияжем, причёской — это повышает её самооценку.

— А я, наоборот, с удовольствием играю роли некрасивых и старых женщин! Это настоящее счастье, когда тебе выпадает случай исполнить что-то для тебя немыслимое, быть совершенно другой как внешне, так и внутренне. Играть саму себя ну совсем неинтересно!

Был такой фильм — «Моя большая армянская свадьба» Родиона Нахапетова. Меня там обезображивали как могли, делали совершенно невероятный по сложности грим: крючкообразный нос, бородавки, пигментные пятна, вставляли ватные диски в рот, чтобы губы неправильной формы были.

— Не ахнули, когда увидели себя в зеркале?

— Впечатление было отличное! (Смеётся.) Чтобы попасть из гримвагона на съёмочную площадку, нужно было переходить улицу. Так меня никто не узнавал! Вот тогда я насладилась по полной программе! Я обожаю характерные роли. Сейчас мне стали предлагать, к моей радости и даже удивлению, действительно более стоящие работы, чем несколько лет назад. Любимые роли за последние годы — сериалы «Я тебя люблю» режиссёра Вячеслава Криштофовича, «Приключения мага» Юрия Александровича Кузьменко. Очень нравится фильм «Похороните меня за плинтусом». И, конечно, люблю роль, которую сыграла недавно в сериале «Кто, если не я?». Это история о том, что в жизни каждой женщины случаются взлёты и падения, о том, что важно не отчаиваться и всеми силами искать выход из сложившейся ситуации. Моя героиня сильная, и когда у неё всё рушится — и карьера, и семья, — она находит в себе силы всё переосмыслить.

— Вы также снялись в фильме — адаптации американского сюжета «Моя безумная семья». Он не относится к дефициту хороших сценариев?

— Ещё пару лет назад со сценариями творился такой ужас, что сниматься не хотелось. Но, как ни странно, в разгар кризиса вдруг произошёл перелом. Уровень сценариев вырос в разы — правда, в основном это касается телевизионных фильмов, мини-сериалов. Если говорить о «Моей безумной семье», то этот сценарий моя дочь прочла первой. Поскольку она в этот момент находилась на работе в офисе, громко хохотать ей было неловко, но она не сдержалась. Потом и я посмеялась от души. А если сценарий вызывает у тебя смех, можно считать, что полдела сделано.

«За всё в жизни нужно платить. »

— Мария, вы тоже производите впечатление очень сильного человека. Но при этом считаетесь в кино иконой стиля, стали лицом косметической сети. Трудно оставаться красивой женщиной и при этом постоянно бороться за место под солнцем?

— В нашей стране вообще сложно быть как женщиной, так и мужчиной. А слабый человек выживает за счёт других. Никакой тебе ответственности и никакой тебе морали. Для начала необходимо постараться стать просто человеком. В наше время это большая редкость. Нужно быть порядочным, душевным, верующим, волевым, сильным по духу.

— Вы сегодняшняя и Маша Шукшина «образца» двадцатилетней давности сильно отличаетесь во взглядах на жизнь?

— Конечно, осознание многих вещей приходит с возрастом. Молодость сродни глупости. Живёшь эгоистически, не понимаешь, отчего это у тебя вдруг всё так плохо или всё так хорошо. Причина есть всему. Твёрдо убеждена в том, что в жизни за всё воздается — и за хорошее, и за плохое. За хорошее мы вознаграждаемся, за плохое расплачиваемся. Я считаю, что предъявлять счёт нужно только самому себе.

Мария Кожевникова

Актриса давно зарекомендовала себя как человек, который не боится пойти против общественного мнения. Мария часто без обиняков комментирует истории, вызвавшие общественный резонанс. Теперь же многодетную маму возмутил факт «добровольно-принудительной» вакцинации. Как известно, работодатель имеет право отстранять непривитых сотрудников от работы в офисе, если у тех нет соответствующего обоснования (подтвержденного врачом). Актриса уверяет, что она не имеет ничего против вакцинации, но у нее есть ряд вопросов к организации процесса. И она уверена, что каждый должен делать выбор — ставить ему прививку или нет — самостоятельно, оценив возможные риски.

«Я была и буду против принудительной медицины‼️ То есть, я не за и не против вакцины, я за выбор, который должен быть у каждого человека! Но безусловно этот выбор надо сделать очень ответственно и обдуманно», — писала Кожевникова в своем аккаунте в соцсети (орфография и пунктуация автора сохранены, — прим. Ред.). После этого поста актриса получила массу сообщений о том, как по-разному протекала у ее подписчиков болезнь, многие переболели коронавирусной инфекцией уже после прививки — часть из них уверена, что делать ее не стоило.

«У каждого свой опыт: свое течение болезни, своя реакция на прививку и. это еще раз доказывает, что мы все индивидуальны и у всех разные обстоятельства», — констатировала многодетная мама. Сама она не прививалась.

Старшая дочь Шукшина – Екатерина

Первая дочь Шукшина появилась на свет 12 февраля 1965 года в гражданском браке с Викторией Софроновой, редактором журнала «Москва». Девочку назвали Екатериной, ее дед по маминой линии был известным советским писателем.

Екатерина Шукшина с дедом Анатолием Софроновым

Имея таких талантливых предков, неудивительно, что Катя связала свою жизнь с литературой. Она окончила филологический факультет МГУ.

Екатерина Шукшина в детстве и в юности

Своего знаменитого папу Екатерина плохо помнит, Шукшин ушел из жизни, когда ей было девять лет. Несмотря на то, что к моменту рождения Кати, актер уже жил с другой женщиной, от дочери он не отказался.

Екатерина Васильевна Шукшина

Сначала в графе «отец» у девочки значился прочерк. Но когда настало время идти в первый класс, Василий Макарович Екатерину удочерил, и она отправилась в школу с фамилией Шукшина.

Екатерина Шукшина на алтайских Шукшинских чтениях

Окончив университет, Екатерина трудилась в международном отделе «Литературной газеты», также занималась переводами. В конце 1990-х годов в Германии Катя познакомилась с немцем Йенсом Зигертом. Он работает руководителем московского представительства Фонда им. Генриха Белля, пишет статьи по политологии. Ранее был корреспондентом на радио. Пара поженились и проживают в Москве. Детей у пары нет.

Память сердца

Екатерина Шукшина.

Читать произведения, написанные отцом, как и смотреть его фильмы, Екатерина начала поздно. Она просто опасалась своего восприятия его творчества. Она всегда любила отца и не смогла бы примириться с неприятием его прозы или режиссёрских работ. Но с первых же строк дочь писателя поняла, что Василий Шукшин просто не может не понравиться. С тех пор отцовские книги она перечитывает постоянно, снова и снова открывая для себя что-то новое в его творчестве.

Екатерина Шукшина уже много лет занимается переводами с немецкого, а ещё с английского и французского, она избегает публичности и довольно редко даёт интервью. Она в полной мере унаследовала от отца природную скромность и чуткое отношение к людям.

Екатерина Васильевна работала в «Литературной газете» и в разных издательствах, она счастлива замужем за Йенсом Зигертом, немцем, который живёт в Москве уже больше двадцати лет и руководит московским представительством Фонда им. Генриха Белля.

Её память сохранила не так много эпизодов присутствия в жизни отца, ведь к моменту его ухода ей было всего 9 лет. Зато сердце и сегодня хранит всю ту нежность, которую он ей успел подарить.

Сегодня уже никто не говорит о сестре Екатерины, Марии Шукшиной, только как о дочери знаменитых родителей – Василия Шукшина и Лидии Федосеевой-Шукшиной.

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

О Шукшине – по возможности, не кривляясь

• В.М. Шукшин «Мой зять украл машину дров». Аудио
• Плейлист на YouTube

Текст: Андрей Цунский

Как вспомнят Шукшина, большинство людей немедленно начинают кривляться. Часто кривляются актеры, играющие написанных им персонажей или читающие его рассказы (к счастью – не все), а в аудиокнигах иногда начинают петь слова песен из его рассказов на несуществующие мотивы. А то и подпустят для красоты фрикативное казачье «г», хотя это уж совсем не по-сибирски. Боговдохновенное выражение напускают на себя поклонники «деревенской прозы», не говоря уж о сторонниках традиций и апологетах «особого пути». В компаниях немедленно начинают звучать натершие немало мозолей на интеллигентных и так себе языках «судьбы России», «безбожная власть большевиков», «гибель крестьянства». Непременно добирается разговор и до неизбежной цитаты «Что с нами происходит?» А и правда – что?

Гляну на село

Россия не остров и не отдельная планета. «Безбожной власти большевиков» не было, например, в Соединенных Штатах Америки. Но ведь и там, разве что без водки, балалайки и нестройных хоров из трогательных старушек, скромно обходясь музыкой кантри и пивом в жестянках, фермеры жалуются: огромные компании строят гигантские цеха по выращиванию коров и свиней, о курах и говорить нечего. Поля обрабатывает «беспилотная» техника, использующая системы спутниковой навигации, и ездит, зараза, при любой видимости, комбайны движутся со скоростью, определяемой плотностью хлебной массы, которую измеряют датчики, ни на сантиметр не отклоняясь от «космического» маршрута. И обслуживают все это не прежний фермер, а порой единый во всех лицах инженер, квалифицированный аграрий и айти-специалист, менеджер по рекламе, а всякие пи-ар и джи-ар лоббируют, двигают, конкурируют… Где лихие ковбои в «стетсонах», где бескрайние ранчо, где техасское барбекю, кесадилья и чимичанга, где «земля храбрецов и страна свободных», Пекос Билл и герои Конфедерации?

Там же, где и матрешка, балалайка, частушка, лапти, щи и Илья Муромец. В сувенирных лавках, в музеях и в ресторанных меню. И в фольклоре, который читают по большей части на филологических факультетах.

И так не только в Америке и в России. Немцы придумали какие-то уж совсем гомерические свинские и говяжьи заводы, где вкусные животные пухнут в пятнадцатиэтажных небоскребах на сбалансированных витаминных кормах и антибиотиках, молоко льется по трубам с жизнерадостным напором, а навоз аккуратно формуется в красивые брикеты. В Голландии же и вовсе появились многоэтажные теплицы, где из помидорной ботвы успевают сделать целлюлозу и склеить из нее коробку раньше, чем вымоют и уложат в нее помидоры, с той же ботвы и сорванные. Хотя у нас в деревнях, в отличие от американских, голландских и немецких, не было (да и поныне нет) ни почтовой, ни интернет-доставки товаров и услуг, да и будь она – на что их покупать? Так что разница есть. Но в целом весь мир переживает медленное, но неизбежное и мучительное расставание с традиционным крестьянством. Не во всем виноваты большевики. Хотя любить их и не за что.

Отец Федора, Емельян Спиридоныч, один раз пришел в клуб посмотреть сына. Посмотрел и ушел, никому не сказав ни слова. А дома во время ужина ласково взглянул на сына и сказал:

Как только речь заходит о Шукшине в компании, все спорщики делятся немедленно на «городских» и «деревенских», начинаются дебаты, а иногда и физическое противостояние. Смотришь на «деревенского» – и диву даешься. Ты ж в городе родился, у тебя квартира с кондиционером, и Жанну Бичевскую ты через ламповый хай-энд слушаешь! И водка у тебя то шотландская, то ирландская. Деревенский.

А городской – тоже какая личность интересная! Менеджер, а то и «топ», адвайзор, продюсер, коуч, кок-роуч, а рот откроет: «Чё», «итишкина мать», «ехай». Давно ли городской-то? Что ты у себя в квартире наворотил, чудик? Какой дизайнер интерьеров тебе столько золоченых кренделей повсюду развесил? Столичный житель, «жельтмен»…

Эх. «Тяжело было произносить на сцене слова вроде: «сельхознаука», «незамедлительно», «в сущности говоря». и т. п. Но еще труднее, просто невыносимо трудно и тошно было говорить всякие «чаво», «куды», «евон», «ейный». Федор презирал человека, которого играл».

В смысле – и те и другие. Если честно – мы ведь все немного такие. В какой-то степени. Или вы не такой? С Марса, значит, к нам? И как там у вас?

Ушедший мир

Шукшин и сам был большим любителем покривляться. Он делал это в своих фильмах, то утрируя глупость и наивность своих персонажей, то нагнетая патетику. Когда-то эти фильмы сводили с ума кинотеатры целиком, с механиком включительно. Современный зритель, многое уже понявший, часто испытывает при их просмотре чувство неловкости.

Шукшину нужен был рядом непременно актер-камертон, не позволявший заиграться. Таким был Георгий Иванович Бурков, совершенно лишенный кривляния и глупых стандартов. Сцены с ним, даже при всем расхождении с реальностью жизни, не бывают наиграны. Актером Бурков был не меньшим, чем Шукшин – писателем. И тут разгадку долго искать не нужно – Георгий Иванович был одним из самых тонких и восприимчивых ценителей литературы, понимавший слово, и именно этот его дар поднимал его актерскую игру на недосягаемый уровень. Увы, недосягаемый и для самого Шукшина.

Пьесы Шукшина для театра вдруг утратили связь с жизнью. Их время ушло. Спектакли по ним, некогда легендарные, шедшие с неизменным аншлагом, вызывают сейчас откровенное чувство неловкости и за автора, и за актеров, и за себя. Колхозный Мольер.

Рассказчик

Но вот рассказы – дело другое. Их персонажи продолжают жить, а ситуации, в которых они оказываются, – повторяются. Глеб Капустин («Срезал») поселился в ток-шоу – где в качестве участника, а где и в качестве ведущего. Профессора, прямо как из «Экзамена», теперь негодуют уже не по поводу заочного, а по поводу дистанционного обучения – и тоже справедливо. А уж «трех граций» каждый встречал, и вспоминает встречу с дрожью. И прокурор из рассказа «Мой зять украл машину дров» ничуть не состарился и старается вовсю.

В рассказах Шукшина нет нарочитой сельской лексики, юморка вроде затасканных в бесконечных цитатах «бордельеро» и «забег в ширину». Если в кино Шукшин от души позволял себе валять дурака, то здесь, на пространстве бумажного листа, у него вдруг появляется точное чутье на безвкусицу. Автор в рассказах занимает место рассказчика, который без лишних эмоций несколькими фразами дает характеристику персонажам и точно описывает нам, читателям, ситуацию, в которой окажется главный герой.

«На это надо было решиться. Он решился. Как-то пришел домой — сам не свой — желтый; не глядя на жену, сказал:

— Это. я деньги потерял. — При этом ломаный его нос (кривой, с горбатинкой) из желтого стал красным. — Сто двадцать рублей. У жены отвалилась челюсть, на лице появилось просительное выражение: может, это шутка? Да нет, этот кривоносик никогда не шутит, не умеет». («Микроскоп»)

«Веня Зяблицкий, маленький человек, нервный, стремительный, крупно поскандалил дома с женой и тещей. Веня приезжает из рейса и обнаруживает, что деньги, которые копились ему на кожаное пальто, жена Соня все ухайдакала себе на шубу из искусственного каракуля». («Мой зять украл машину дров»)

Удивительна эта точность характеристик, режиссерски разложенная ситуация, емкость и полнота авторской ремарки: предлагаемые обстоятельства. Но еще удивительнее то, что иногда дальше могут последовать самые неожиданные сюжетные повороты и превращения, а иногда – нарочитая скупость действий, обыденность жизни. Или смерти.

«Старик с утра начал маяться. Мучительная слабость навалилась… Слаб он был давно уж, с месяц, но сегодня какая-то особенная слабость — такая тоска под сердцем, так нехорошо, хоть плачь. Не то чтоб страшно сделалось, а удивительно: такой слабости никогда не было. То казалось, что отнялись ноги… Пошевелит пальцами — нет, шевелятся. То начинала терпнуть левая рука, шевелил ею — вроде ничего. Но какая слабость, Господи. » («Как помирал старик»)

Лев Толстой, как говорят, извел многих своих знакомых, у которых были тяжело больные родственники, таскаясь к ним в гости и наблюдая их умирание. Шукшин описывает смерть – как жизнь. И ему, похоже, для таких наблюдений не требовалось ходить по гостям.

Особенность рассказов Шукшина – незаметное, ненарочитое втягивание читателя в действие. Автор не только вводит нас в ситуацию, он становится чем-то вроде кинокамеры, которая показывает нам именно то, на что хочется обратить внимание, дает нам крупный план, когда мы сами его захотели бы. А в некоторых сценах он добивается даже не кинематографической, а клиповой динамики, как, например, в сцене «тавромахии», до которой даже Хемингуэю далеко.

«Я прямо с разбегу сапогом ему в морду. Как он мэкнет, как вскочит да как даст мне под зад! Я отлетел метра на три и подумал, что я уже мертвый. А он раскорячил ноги, нагнул голову и смотрит на меня. Я тоже смотрю на него. Мне показалось, что мы долго так смотрели друг на друга. Я боялся пошевелиться. Думаю, как с собакой: встанешь, он опять кинется. Потом все-таки потихоньку стал подниматься. Бык стоит. Смотрит. Я поднялся и пошел от него задом». («Из детских лет Ивана Попова»)

Кстати, уж если быть точным – то Василия Попова. Именно такую фамилию, фамилию матери, а не репрессированного отца, носил Василий Макарович до тринадцати лет. И рассказ автобиографический.

Искусство рассказчика – и мастера литературного рассказа – в том, чтобы не просто развернуть перед читателем картину и наполнить ее персонажами и действием. Важно втянуть читателя в это действие. Как это сделать? Прежде всего – заставить постороннего поверить, что все так и было. А стало быть, все должно напомнить ему какой-то случай, который с ним происходил, и происходил не во сне и не за границей, где кто-то был, а кто-то и нет. Сибирь, Урал, Вологодчина – тоже отличаются друг от друга. Но как мгновенно выхватить то, что так знакомо каждому?

«Двое стояли на тракте, ждали попутную машину. А машин не было. Час назад проехали две груженые — не остановились. И больше не было. А через восемь часов — Новый год.

Двое, отвернувшись от ветра, топтались на месте, хлопали рукавицами. Было морозно.

— Кхах. Не могу больше, — сказал один. — Айда греться, ну ее к черту все. Что теперь, подыхать, что ли?

Метрах в двухстах была чайная, туда они и направились». («Капроновая ёлочка»)

Пусть не под Новый год, но кто не застревал где-то в дороге? И это вряд ли бы случилось в стране, где все происходит по расписанию, а люди не склонны к импровизациям. Кстати, дорога в рассказах Шукшина – почти непременный, чуть не в каждом рассказе присутствующий персонаж. Да и может ли быть иначе в нашей стране? Это не пресловутый вокзал, к которому, по словам Вампилова, писатели слетаются, как мухи на мед.

В этом жанре у Шукшина не пропадает артистичная игра, он просто не дурачится, не строит забавных и ехидных физиономий. А что касается игры – сколько хотите. Как в нее играть? А с ходу нарушить самим же установленные правила. Читаем заглавие:

Опыт документального рассказа

«Хочу попробовать написать рассказ, ничего не выдумывая. Последнее время мне нравятся такие рассказы — невыдуманные. Но вот только начал я писать, как сразу запнулся: забыл лицо женщины, про которую собрался рассказать. Забыл! Не ставь я такой задачи — написать только так, как было на самом деле, — я, не задумываясь, подробно описал бы ее внешность. Но я-то собрался иначе. И вот не знаю: как теперь? Вообще, удивительно, что я забыл ее лицо, — я думал: буду помнить его долго-долго, всю жизнь. И вот — забыл. Забыл даже: есть на этом лице бородавка или нету. Кажется, есть, но, может быть, и нету, может быть, это мне со зла кажется, что есть. Стало быть, лицо — пропускаем, не помню. Помню только: не хотелось смотреть в это лицо, неловко как-то было смотреть, стыдно, потому видно, и не запомнилось-то. Помню еще, что немного страшно было смотреть в него, хотя были мгновения, когда я, например, кричал: «Слушайте. » Значит, смотрел же я в это лицо, а вот — не помню. Значит, не надо кричать и злиться, если хочешь что-нибудь запомнить. Но это так — на будущее».

Вот вам и документальность!

А иногда он словно сует нам под нос вместо рассказа очерк из областной газеты:

«В приемной райкома партии было людно. Сидели на новеньких стульях с высокими спинками, ждали приема. Курили.

Высокая дверь, обитая черной клеенкой, то и дело открывалась — выходили одни и тотчас, гася на ходу окурки, входили другие».

А в финале рассказа словно выдает свой секрет, то есть, к чему он вдруг так высушил стиль, так и было задумано:

«- Ло-лолоботрясы, — сердито сказал Сеня, — в «Крокодил» вот катануть на вас. — Вытер запыленное лицо фуражкой, сел на стерню, закурил. — Да-да-да. это. давайте живее!» («Коленчатые валы»)

Где те колхозы, исполкомы, чайные, председатели, «Крокодилы»… А то, что происходило в его рассказах – словно случилось сегодня. Времена меняются, а люди не успевают меняться вместе с ними. Лучше всех написал о нем великий Лев Аннинский:

«И я когда-то, когда впервые перечитал его от корки до корки, — не угадал бы сегодняшние к нему вопросы. Потому что вопросы эти универсальны и неотменимы. Василий Шукшин — из тех, кто ставит перед нами ощущение пустоты, которую надо заполнять. Эта пустота — главная черта бытия и смысл его, никогда до конца не постигаемый. Ее и помог мне обнаружить Василий Шукшин, когда я прочел его «сплошь». И эту пустоту он смог обнаружить. Где?

Цитаты Шукшина

Подготовил: Дмитрий Сироткин

Представляю вам подборку цитат писателя Василия Шукшина .

В цитатах Шукшина чувствуется искреннее беспокойство за советских людей, судьбу России, ситуацию с отечественной литературой.

Цитаты сведены по темам: писательство, люди, о себе, жизненная этика, жизнь, русские и Россия, человеческие проявления, отношения, правда и ложь, власть, женщины и мужчины, умный человек, интеллигентный человек, мещане, душа.

О писательстве

Каждый настоящий писатель, конечно же, психолог, но сам больной.

Все удобное мешает искусству.

Пробовать писать должны тысячи, чтобы один стал писателем.

Угнетай себя до гения.

Сейчас скажу красиво: хочешь быть мастером, макай свое перо в правду. Ничем другим больше не удивишь.

Надо, чтоб в рассказе было все понятно, и даже больше.

Сто лет с лишним тянули наши титаны лямку Русской литературы. И вдруг канат лопнул; баржу понесло назад. Сколько же сил надо теперь, чтобы остановить ее, побороть течение и наладиться тащить снова. Сколько богатырей потребуется! Хорошо еще, если баржу-то не расшибет совсем о камни.

Говорят: писатель должен так полно познать жизнь, как губка напитывается водой. В таком случае наши классики должны были в определенную пору своей жизни кричать: «Выжимайте меня!»

Я знаю, когда я пишу хорошо: когда пишу и как будто пером вытаскиваю из бумаги живые голоса людей.

Вслушайтесь — искусство! Искусство — так сказать, чтоб тебя поняли. Молча поняли и молча же сказали «спасибо».

Да, стоим перед лицом опасности. Но только — в военном деле вооружаемся, в искусстве, в литературе — быстро разоружаемся.

Грамматические ошибки при красивом почерке — как вши в нейлоновой рубашке.

Рассказчик всю жизнь пишет один большой роман. И оценивают его потом, когда роман дописан, а автор умер.

О людях

За что человек не жалеет ни сил, ни средств, ни здоровья? За удовольствия. Только в молодости он готов за это здоровье отдать, в старости — отдать удовольствия за здоровье.

Человек – полный идиот. Утром встаёт – ворчит, ложится спать – ворчит. Вечно всем недоволен, хрюкает, ненавидит всех. Говорят – характер.

У него дорог много, и все — весёлые.

Сильный в этом мире узнает всё: позор, и муки, и суд над собой, и радость врагов.

Никогда еще в истории человеческой ни один паразит не сделал ничего стоящего.

Даже самый необыкновенный человек интересен именно тем, что он — обыкновенен.

С подлыми жить легче. Их ненавидеть можно – это проще. А с хорошими – трудно, стыдно как-то.

Нам бы про душу не забыть, нам бы чуть добрее быть, нам бы, с нашими скоростями, не забыть, что люди мы.

Вот вы там хотите, чтобы все люди жили одинаково… Два полена и то сгорают неодинаково, а вы хотите, чтобы люди прожили одинаково!

О себе

Всю жизнь свою рассматриваю как бой в три раунда: молодость, зрелость, старость. Два из этих раундов надо выиграть. Один я уже проиграл.

Никогда, ни разу в своей жизни я не позволил себе пожить расслабленно, развалившись. Вечно напряжен и собран. И хорошо, и плохо. Хорошо — не позволил сшибить себя; плохо — начинаю дергаться, сплю с зажатыми кулаками. Это может плохо кончиться, могу треснуть от напряжения.

Да, я б хотел и смеяться, и ненавидеть, и так и делаю. Но ведь и сужу-то я судом высоким, поднебесным — так называемый простой, средний, нормальный положительный человек меня не устраивает. Тошно. Скучно.

Не могу жить в деревне. Но бывать там люблю — сердце обжигает.

И тут меня стукнула идея. Как только я выпиваю лишнего, меня начинают стукать разные идеи. Иной раз с похмелья все тело болит.

Глянь, сколько хороших людей кругом. Надо просто жить. Надо бы только умно жить. Я многое повидал на веку. Душа моя скорбит. Но она все помнит. Дай время, дружок, все будет хорошо.

Я — сын, я — брат, я — отец. Сердце мясом приросло к жизни. Тяжко, больно — уходить.

О жизненной этике

Не должно наступать никогда то время, когда надо махнуть рукой и сказать, что тут уже ничего не сделаешь. Сделать всегда можно.

Уверуй, что всё было не зря: наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наше страдание — не отдавай всего этого за понюх табаку. Мы умели жить. Помни это. Будь человеком.

Увидел, человек нуждается в помощи, — бери и помогай. Не спрашивай.

Не нам унывать! — хрюкнула свинья, укладываясь в лужу.

Не поворачивайся к людям спиной — укусят.

Не стыдно быть бедным, стыдно быть дешёвым!

Почему же позор тем, кто подражает? Нет, слава тем, кому подражают, — они работали на будущее.

Мы не мыслители, у нас зарплата не та!

О жизни

Не старость сама по себе уважается, а прожитая жизнь. Если она была.

Вообще в жизни много справедливого. Вот жалеют: Есенин мало прожил. Ровно – с песню. Будь она, эта песня, длинней, она не была бы такой щемящей. Длинных песен не бывает.

Нигде больше не видел такой ясной, простой, законченной целесообразности, как в жилище деда — крестьянина, таких естественных, правдивых, добрых, в сущности, отношений между людьми там.

Да здравствует смерть! Если мы не в состоянии постичь ее, то зато смерть позволяет понять нам, что жизнь — прекрасна.

Я ищу героя нашего времени и, кажется, нащупал его; герой нашего времени — демагог.

Вот так живёшь — сорок пять лет уже — всё думаешь: ничего, когда-нибудь буду жить хорошо, легко. А время идёт… И так и подойдёшь к этой самой ямке, в которую надо ложиться, — а всю жизнь чего-то ждал. Спрашивается, чего надо было ждать, а не делать такие радости, какие можно делать?

О русских и России

Русского человека во многом выручает сознание этого вот — есть еще куда отступать, есть где отдышаться, собраться с духом.

Надо совершенно спокойно — без чванства и высокомерия — сказать: у России свой путь. Путь тяжкий, трагический, но не безысходный в конце концов. Гордиться нам пока нечем.

Старшее поколение делится опытом с младшим. Да, но не робостью же делиться!

В нашем обществе коммуниста-революционера победил чиновник-крючок.

Армию — не тронь, милицию не тронь, партаппарат не тронь, чиновников министерского ранга не тронь. Ну, а мужика я и сам не буду. В России — все хорошие!

Что-то остается в нас от родины такое, что живет в нас всю жизнь, то радуя, то мучая, и всегда кажется, что мы ее, родину, когда-нибудь еще увидим.

О человеческих проявлениях

Характер куда денешь? Его не скроешь…

Когда нам плохо, мы думаем: «А где-то кому-то – хорошо». Когда нам хорошо, мы редко думаем: «Где-то кому-то – плохо».

Самые наблюдательные люди — дети. Потом — художники.

Истинно великих людей определяет, кроме всего прочего, ещё и то, что они терпят рядом с собой инакомыслящих. Гитлер и Сталин по этой статье не проходят туда.

К тупому лицу очень идет ученая фраза: «Полное отсутствие информации».

Если у тебя получилось обмануть человека, это не значит, что он дурак, это значит, что тебе доверяли больше, чем ты этого заслуживаешь.

Об отношениях

Человек, который дарит, хочет испытать радость. Нельзя ни в коем случае отнимать у него эту радость.

Нужно жалеть или не нужно жалеть — так ставят вопрос фальшивые люди.

Те, кому я так или иначе помогаю, даже не подозревают, как они-то помогают мне.

А загадочных сперва уважают, а потом уже любят или презирают, смотря по тому, чем обернётся эта загадочность.

Он по-особенному умел говорить главное: негромко, как бы между прочим. И потому, может быть, это, сказанное тихо, искренне, входило в душу, оставалось в памяти.

Раз молчит, значит не хочет говорить об этом, значит, зачем же бередить душу расспросами.

О правде и лжи

Правда всегда немногословна. Ложь — да.

Нравственность есть Правда. Не просто правда, а — Правда. Ибо это мужество, честность, это значит — жить народной радостью и болью, думать, как думает народ, потому что народ всегда знает Правду.

Ложь, ложь, ложь. Ложь — во спасение, ложь — во искупление вины, ложь — достижение цели, ложь — карьера, благополучие, ордена, квартира. Ложь! Вся Россия покрылась ложью как коростой.

О властях

Ни ума, ни правды, ни силы настоящей, ни одной живой идеи. Да при помощи чего же они правят нами? Остается одно объяснение — при помощи нашей собственной глупости. Вот по ней-то надо бить и бить нашему искусству.

Не страшна глупость правителя, ибо он всегда божественно глуп, если не знает другой радости, кроме как политиканствовать и ловчить. Страшно, что люди это терпят.

В дурачке, который ходит у нас по улице, больше времени — эпохи, чем в каком-нибудь министре.

О женщинах и мужчинах

Нет, Бог, когда создавал женщину, что-то такое намудрил. Увлекся творец, увлекся. Как всякий художник, впрочем.

Да не переживай ты за него так! Он же человеком то никогда и не был! Он был мужик. А мужиков, их знаешь, на Руси много.

Свадьба — это еще не знак качества. Это — всего лишь символ, но не гарантия. Прочность семейной жизни не исчисляется количеством выпитых бутылок.

Об умном человеке

Критическое отношение к себе — вот что делает человека по-настоящему умным. Так же и в искусстве, и в литературе: сознаешь свою долю честно — будет толк.

В жизни — с возрастом — начинаешь понимать силу человека, постоянного думающего. Это огромная сила, покоряющая. Все гибнет: молодость, обаяние, страсти — все стареет и разрушается. Мысль не гибнет и прекрасен человек, который несет ее через жизнь.

Все ценное и прекрасное на земле создал умный, талантливый, трудолюбивый человек.

Об интеллигентном человеке

Культурный человек… Это тот, кто в состоянии сострадать. Это горький, мучительный талант.

Явление — интеллигентный человек — редкое. Это — неспокойная совесть, ум, полное отсутствие голоса, когда требуется — для созвучия — «подпеть» могучему басу сильного мира сего, горький разлад с самим собой из-за проклятого вопроса «что есть правда?», гордость… И — сострадание судьбе народа. Неизбежное, мучительное. Если всё это в одном человеке — он интеллигент. Но и это не всё. Интеллигент знает, что интеллигентность — не самоцель.

О мещанах

Эпоха великого наступления мещан. И в первых рядах этой страшной армии — женщины. Это грустно, но так.

Народ для разврата собрался.

О душе

Какой ты, такая у тебя душа.

Шаркнем по душе.

О разном

Смех — розовая пена на слезах жизни.

Ты счастлив, когда ты смел и прав.

Что касается мечты… Я не отвергаю мечты, но верую я всё же в труд. Мечта мечтой, а когда мастер берётся за дело, когда руки его знают и умеют сделать точно, красиво, умно — это подороже всякой мечты. И ещё: я не доверяю красивым словам. Мечта — слишком красивое слово. Слов красивых люди наговорили много, надо дел тоже красивых наделать столько же, и хорошо бы побольше.

Так получилось, что Шукшин оказался в сложных отношениях и с советским официозом, и со столичной интеллигенцией. Нелегкий характер. Стремление к справедливости. Прожил всего 45 лет. К сожалению, по-своему типичная для советского времени история.

Цитаты про Шукшина

• Л.Н. Федосеева-Шукшина: Особинка Шукшина? Он самородок. В нем все от господа Бога и ничего от высшего образования. Он корневой человек, а жизнь-то вся начинается от корней, вот в нем эти корни русской земли сидели очень прочно. Он не был классиком в литературном понимании этого слова. Классики — это Толстой, Гоголь, Достоевский. А Шукшин — продолжение своей земли, своей деревни, часть народа.
• В.П. Астафьев: Его изображали таким мужичком. Так вот, за столом передо мной сидел интеллигент, не только в манерах своих, в способах общения, но и по облику. Очень утонченное лицо. Он говорил немного, но был как-то активно общителен.
• С.Ф. Бондарчук: Его коренной чертой было первородство, которое необычайно редко встречается.
• С.А. Любшин: Если существует эталон искренности, то это Шукшин. Искренним людям очень тяжело на свете живется. Это рациональным натурам легко, а он если кого-то любил, то уж сомневаться не приходилось, а кого не любил.

Далее вы можете перейти к другим подборкам цитат:

• цитаты Высоцкого
• цитаты Некрасова
• цитаты Довлатова
• цитаты Астафьева
• цитаты Ремарка
• цитаты Бродского

Буду признателен, если вы поделитесь с друзьями ссылкой на статью в социальных сетях. Воспользуйтесь кнопками сетей ниже .

Комментарии также всячески приветствуются!

Ольга Шукшина сейчас

Сейчас актриса с теплом вспоминает об отце и мечтает ощутить материнское тепло.

Ольга Васильевна стала гостем программы «Судьба человека» летом 2021 года. В выпуске она поделилась историей своей семьи и поведала об отношениях с Лидией Николаевной и сестрой Марией.

Ольга Шукшина в программе «Судьба человека»

Шукшина рассказала, что живет в одной квартире с мамой, но чувствует себя скорее ее сиделкой. Актриса мечтает, что мать попросит у нее прощение за холодность, с которой относилась к ней всю жизнь.